Знакомьтесь — Савелий Сухорослов. К своим 20-ти он успел отслужить и демобилизоваться из армии с наградой за участие в параде Победы на Красной площади. Шанс пройти по столичной брусчатке в ровной как струна шеренге выпадает далеко не всем, поэтому именно Савелий стал сегодня героем нашей рубрики «Лицом к лицу». Накануне празднования Дня защитника Отечества он рассказал об армейских буднях и трудностях подготовки к главному параду страны.

— Савелий, признайся честно, охотно шел служить в армию?

— Да! Ждал, когда мне исполнится восемнадцать лет, когда повестку принесут. Шел в армию более-менее физически подготовленным. Еще учась в школе, два года занимался в учебном военно-спортивном центре «Омега» борьбой, с парашютом прыгал, в военных сборах участвовал.

— Расскажи, в каких войсках ты служил и как оказался участником парада?

— По призыву я попал в батальон разведки войск радиационной и биологической защиты. Служил в закрытом гарнизоне в маленьком секретном городке Саратовской области. Мне сразу после призыва сказали, что наша бригада участвует в параде на Красной площади. Когда закончился отбор участников, и я свою фамилию увидел в списках от нашей роты — обрадовался, честно скажу.

— По каким критериям происходил отбор?

— По росту, по весу, по категории здоровья и психологической устойчивости. Профотбор был серьезный, тесты всякие проходили. Еще смотрели на состав семьи, есть ли судимости у родственников — кого попало на парад не берут, все-таки там президент…

— Где проходили тренировки?

— Сначала в бригаде два месяца нас «гоняли». Сразу предупредили, что будет тяжело. С утра до вечера мы ходили по плацу. Уставали. Мерзли. Морозы в начале февраля были где-то минус 30, степь, шагаешь, тебя обдувает… Затем четыре месяца были в «учебке» под Москвой, в Зюзино. Жили на двух этажах — на первом одна рота в пять шеренг, на втором — еще пять. Нас было по 23 человека, а в строю ходили только 20. Остальные были в нарядах, занимались уборкой. Затем в «Алабино» тренировки проходили в составе «коробок» — так называется парадный расчет в 10 шеренг по 20 человек. «Алабино» — это бывший аэродром, на нем сделали имитацию Красной площади по габаритам: метров четыреста асфальта нужной ширины. Мы туда три раза в неделю ездили тренироваться. Там так же, как на параде: стоишь, ждешь команды, которые на площади будут подаваться.

— Опиши один из дней тренировки.

— В 6:30 подъем, затем с 6:40 целый час зарядка, в 8:00 завтрак, в 9:00 — «развод»: построение, подъем государственного флага. Потом тренировка на плацу до 13:30. В 14:00 — обед. После — отдых. В 16:00 снова «развод» и потом до восьми вечера тренировка. Шагаешь, шагаешь. Выходных не было. Тренировки делились на несколько типов: отработка строевых приемов, шага, и на выносливость — минут 40 без остановок по плацу строевым шагом по кругу ходишь. Весь употеешь, а идешь.

— Наверное, потом хождение по плацу снилось.

— Снилось, и сейчас иногда снится… После парада у меня ноги ночью сводило: привык организм к нагрузкам…

— Когда столкнулся с трудностями, уйти не захотелось?

— Скажем так, отказываться было нежелательно. Командир у нас строгий был, поэтому вольности не приветствовались. Не любил он слабаков. И потом, мне уже самому стало интересно, чем все это закончится.

— Что при подготовке давалось тяжелее?

— Сложней всего было держать равнение в шеренге. Мы четыре месяца добивались того, чтобы двадцать человек шли «в линеечку». Усталость — ерунда. Ногу поднимать на определенную высоту только сначала трудно, а вот чтобы двести человек в один шаг шли и дистанцию держали — дается тяжело. Много всяких случаев было: наступали друг на друга, сбивались, падали.

— Кричать дружно тоже учились?

— Да, все в один голос должны были говорить. Мы на тренировках в «учебке» в составе «коробки» учились кричать, а в Алабино в составе нескольких коробок. На параде одна линия — «коробок» двадцать разных родов войск, напротив — вторая линия, сбоку — оркестр. Приезжаешь на плац, подается сначала команда «Смирно!» затем «Для встречи слева на караул». Ты голову влево поворачиваешь и руку к цевью прикладываешь — автомат-то на груди висит. А потом с левой стороны выходит знаменная группа, несет государственный флаг и знамя Победы. Ждешь, смотришь, как они проходят, это минуты четыре, взглядом их провожаешь, затем играет гимн, звучит речь президента и начинается обход министра обороны. Машина ездит, и ее надо приветствовать: «Здравия желаем, товарищ министр обороны!», смотрели же парады, видели, как происходит все… Всякие казусы тоже были. Кто-то только вдыхает, а кто-то уже кричать начинает или не то кричит. За это наказывали.

— Каким это образом? Гаупт-вахтой?

— Тренировкой после вечерней поверки. Правда, нашу девятую шеренгу и еще десятую ни разу не наказывали. Я в конце «коробки» шел из-за не очень высокого роста. Наши две шеренги ходили лучше всех, даже командир расчета в пример ставил. На тренировке сначала бежать приходилось: впереди высокие идут, у них шаг не такой, как наш. Потом приловчились, ровно шли.

— За высотой подъема ног на тренировке тоже следили?

— А как же! Высота вроде бы небольшая — 20-25 сантиметров, но когда идешь строевым, это не так и легко. Следили и за тем, чтобы нога в колене не согнутой была, чтобы носки ног и головы на одном уровне были. После нашего парада я парад в Екатеринбурге посмотрел, мне смешно стало. В Москве в «коробке» все ровно и четко идут, а в Екатеринбурге прыгают, как поплавки, шеренга с «волной» идет, с изгибом. Нас бы за такое… Только если ты запрыгал, тебя из шеренги выгоняют и все. И считай, что зря приехал, не быть тебе на параде! Дисциплина жесткая. Нельзя грубить, резко отвечать. Трудно было не столько физически, сколько морально. Выдержать, не сорваться — тяжело.

— Медали, получается, не зря за парад дают…

— Медаль дают не всем. Ее надо заслужить. Кому-то грамоты давали, поощрения, кому-то вообще ничего. Кто плохо себя вел — таких наказывали, даже если хорошо ходил. Благо хоть из части не выгоняли.

— У тебя нарушения были?

— Ни разу. Я как-то сразу старался все выполнять. Раз судьба дала такой шанс — пройти по главной площади страны — надо было им воспользоваться. Парады есть во многих городах, но не такие…

— Перед самым парадом, насколько я знаю, бывает тренировка ночью. Как она проходила?

— Были три ночных тренировки на площади. Первое впечатление от брусчатки — скользкая. Ее же моют, шлифуют. Она как зеркало. На Васильевском спуске брусчатка резко начинается: ровный асфальт и вдруг камни. Идешь, и видишь, как впереди начинают «скакать». Кто-то падает: в берцах скользишь только так! Первое прохождение по площади самое незабываемое… Идешь, и так трудно равновесие удержать! Тебя шатает, да еще и волнение: переживаешь, что не так пройдешь и тебя выгонят перед самым парадом. Вторая тренировка уже легче далась, на третьей — по площади как по своему плацу идешь. Еще тяжело давались ожидания: часов в восемь мы уже на площади были, а тренировка парада начиналась в десять. И ты стоишь и не шевелишься. Ноги затекали. Три тренировки мы учились ходить, а вот на генеральной репетиции парада были все, кроме президента.

— Впечатления от парада какие? Сколько минут вы были на площади?

— Три минуты, ради которых мы столько пахали, я даже не заметил. Пошел и бах — площадь закончилась. А через три дня мы уже уехали в Саратов. Родители говорят, что меня видели, хотя рассмотреть кого-то в шеренге, думаю, было сложно. Я больше запомнил часы подготовки, чем сам парад. Столько времени уже прошло, совсем другие дела появились, заботы, но иногда все равно думаешь: «Хорошо, что это все было в моей жизни».

Беседовала Наталья РАКИНА